Три юбилейные даты этого года я старательно обхожу и откладываю «на потом». Это неправильно и несправедливо. Надо браться ))

335 лет И.С. Баху, 250 лет Л. Бетховену и 25 апреля исполнилось 180 лет со дня рождения П.И. Чайковского. Весь музыкальный мир гудит, празднует, играет и пишет, а я не знаю, как в статье выразить космос любимого мною Баха, такой разнообразный мир музыки Бетховена и того, чьё имя стало синонимом словосочетания «русская музыка». Может быть, сузить задачу: взять одно любимое или популярное произведение и рассказать о нём? Проблема выбора… Да и ограничивать тему не хочется. «Где сердце не затронуто, не может быть музыки», — писал Чайковский. А сердце затронуто так, что слова бессильны. Поэтому в этой статье я буду много использовать чужие, очень ёмкие слова и фрагменты статей, не всегда указывая авторство.

«Он был погружённым в себя нервным, ранимым, страстным парнем, чья жизнь состояла из одних страданий. Это что-то да значит».
Дэвид Пог и Скотт Спек (из книги «Классическая музыка для «чайников»)

Не привыкли мы к такому языку в разговоре о высоком искусстве. Поэтому – второй эпиграф:

«И многое с песнями канет
Мне в душу на тёмное дно,
И много мне чувства, и песен,
И слёз, и мечтаний дано».
А. Фет

П.И. Чайковский

Кажется, наиболее просто и в то же время глубинно точно мысль о значении творчества Чайковского и воздействии его музыки удалось выразить знаменитому американскому дирижёру Леопольду Стоковскому: «…Чайковский и музыка – это два нераздельных понятия, и до тех пор, пока на нашей планете будут звучать гениальные аккорды, люди будут преклоняться перед его гением… Боюсь, что у меня не хватит слов, чтобы по достоинству оценить его влияние. Он для меня всё». Ну вот, у Стоковского тоже не «хватит слов», зато КАК исполняет! КАК чувствует!

Без преувеличения можно сказать, что музыка Чайковского – самая популярная в мире. Доступность и популярность её – в его великом доверии и любви к человеку. Мы смело можем называть его «наше всё». Это самый исполняемый композитор у нас в стране и во всём мире. Но путь его к этому верховному трону был отнюдь не прямым.

(Я сейчас поменяю шрифт, чтобы было понятно: этот фрагмент позаимствован из сочинений блогера Marina Pustovit чуть-чуть с моими добавками и изменениями)

Недовольство собой терзало его и не давало ему покоя. Когда он приносил Танееву свежую рукопись, обычно говорил – вот какую-то дрянь принёс, Сергей Иванович. Посмотрите, конечно – но там сущая ерунда. Рукопись пятой симфонии Чайковский разорвал пополам. А на обложке написал собственной рукой – страшная мерзость. Я бездарность, я пустоцвет, я ничтожество, из меня ничего не выйдет, — причитал Чайковский после выпускного экзамена из консерватории. Когда будете композитором, не пишите так скверно, — говорил он одному маленькому мальчику, приходившему к Танееву на уроки. Не стоило так себя ругать – это вполне можно было доверить окружающим, они хорошо с этим справились: перед консерваторией ему сказали, что таланта у него нет, после консерватории – что он слаб и зауряден; Первый фортепианный концерт ужасно не понравился Рубинштейну, скрипичный – Ганслику, а «Евгений Онегин» вывел из себя Цезаря Кюи. «Лебединое озеро» провалилось на премьере. Пятая симфония вызвала у многих разочарование, а Шестая – недоумение. «У меня нет мастерства, я пишу, как подающий надежды ученик», — плакал пятидесятилетний Чайковский.

При жизни Чайковский завоевал популярность – слава его долетела даже до Америки. Он был первым из русских композиторов, кого на Западе приняли не как представителя экзотической и странной культуры. Чайковский в большей степени, чем другие русские композиторы обрёл значимость на общеевропейском поле. А в России его музыки в поздние годы его жизни, сразу после смерти было так много, что вскоре начался обратный процесс – отторжение. На рубеже 19-20 вв. к Чайковскому принято было относиться снисходительно. Его музыку считали сентиментальной, салонной и в первые советские годы даже требовали сбросить с корабля современности. Но интересно, что самые смелые, независимо мыслящие изысканные творцы авангардистской эпохи Чайковского как раз обожали – это Стравинский, Дягилев, Прокофьев, Баланчин. И больше всего они ценили в Чайковском художественное совершенство. В этом сочетании, наверное, и есть один из ключей к пониманию его произведений: с одной стороны его музыка близка и доступна почти каждому, и она с каждым из нас выстраивает свои личные интимные отношения. Она обладает редкой способностью согревать человека, слушающего её. С другой стороны, его музыка обладает той самой эстетической безупречностью. Это чистое искусство. И если эмоциональное богатство было, по-видимому, даровано Чайковскому от рождения, то профессионализм, филигранное мастерство он завоевал долгим, постоянный, упорным трудом. Можно сказать, что он не родился гением, а вырастил в себе гения. Это один из самых трудолюбивых русских композиторов. Как мог он сочетать ремесленную обыденность труда (ведь нередко писал по заказу) с предельной откровенностью и непотаённостью душевного монолога?

Без сомнения, у него самое универсальное в 19 веке наследие – он работал во всех жанрах. На самом деле, у Чайковского очень много музыки. Далеко не вся она более менее регулярно исполняется – довольно многие его сочинения принято считать неудачными или проходящими. Но чем больше слушаешь Чайковского, тем больше удовольствия начинают приносить именно такие «проходные» сочинения, потому что абсолютно любом произведении ощущается его неповторимая интонация. Чайковский один – всегда узнаваемый, всегда неповторимый.

«С полным правом можно говорить, что вторая половина 19 века – это эпоха Достоевского, Толстого и Чайковского, которым удалось затронуть самые чувствительные и драматически напряжённые стороны человеческой жизни. «Реализм в высшем смысле слова» и «диалектика души» — эти определения творчества русских писателей с полным основанием могут быть отнесены и к музыке композитора».
Ольга Жукова

«Никогда не доверяйте людям, которые не любят музыку Чайковского»
Владимир Горовиц

И в этом что-то есть…

Ольга Гарбар